Почему в России не будут готовить специалистов по исламской экономике
- бизнес
- 21.Авг ‘20
- 0
- 850
- 0
Загрузка...В Российском исламском институте в Казани прекращена подготовка специалистов по исламской экономике. Об этом заявил ректор РИИ Рафик Мухаметшин, сообщив детали и подробности такого исхода. Рособрнадзор в ходе проверки в 2019 году не стал продлевать аккредитацию по специальности «Экономика» (профиль «Исламская экономика»), в результате чего больше не станут готовить по этому профилю в РИИ (сейчас в этом вузе готовят бакалавров и магистров по трем специальностям: теологии, лингвистике и журналистике), что, по словам Мухаметшина, «было ожидаемо, поскольку в России во всех вузах закрывают непрофильные направления, в первую очередь, экономику и юриспруденцию». Из всех 12 российских исламских вузов только казанский готовил дипломированных специалистов по исламской экономике. «Экономику с исламским профилем я не считаю непрофильной для нашего вуза. В высоких кабинетах это можно было бы объяснить и получить аккредитацию. Но меня сдерживало другое: сфера применения наших выпускников и их трудоустройство. Исламская экономика в России, предприняв первые довольно успешные шаги, застряла в каком-то примитивном состоянии. В духовных управлениях потребность в этих кадрах тоже ограничена», — честно рассказывает ректор Рафик Мухаметшин о степени востребованности специалистов по исламской экономике в России. И хотя в структуре РИИ остался созданный еще в 2008 году Российский центр исламской экономики и финансов (его сейчас возглавляет уже третий по счету руководитель Ансар Валиуллин), однако он выполняет больше функцию научно-исследовательского и методического подразделения, чем кафедры, выпускающей специалистов.
Здесь следует отметить, что процесс постепенной увлеченности исламскими экономическими проектами происходил по мере расширения масштабов инфраструктуры для полноценного функционирования уммы в стране. Такая специфическая мусульманская инфраструктура за четверть века после распада СССР в российских регионах компактного проживания мусульман (Поволжье, Урал, Северный Кавказ) была успешно сформирована и получило свое развитие. Запросы исламской общины породили такой сегмент сферы товаров и услуг как халяльная индустрия. Халялизация рынка, т.е. производство на продажу товаров и услуг в соответствии с нормами и принципами ислама, сегодня достигла такого оборота, что по отзывам ряда специалистов, в некоторых сегментах российского рынка сфера халяль достигает 10%.
Увлечение исламскими экономическими проектами региональной элиты Татарстана, Башкортостана и республик Северного Кавказа, рассчитывающий с помощью их внедрения и укрепление, привлечь инвестиции из зарубежных мусульманских стран, в особенности из арабских монархий Аравийского полуострова, пока большого результата не дают. Например, лоббирование исламского банкинга в Татарстане не встречает однозначного понимания у руководства Центрального банка России, которое видит в этой специфической и привнесенной с Ближнего Востока формой ведения банковских дел расхождение с федеральным законодательством. Определенные эксперименты с внедрением отдельных форм исламского банкинга пока не дали хоть какого-то серьезного и ощутимого эффекта (например, появление Центра партнерского банкинга при крупном Татфондбанке в Казани, прекратившего существование с крахом последнего в 2017 году, частные финансовые дома, которые стремятся реализовывать шариатские методы ведения кредитно-денежных форм хозяйствования). Многочисленные исламские экономические форумы, вроде Kazan Halal Summit, регулярно проводимый в Татарстане, также не дают результата: экономические инвестиции из арабских стран скудны и мало ощутимы. Ну что может покупать Саудовская Аравия в Татарстане? Нефть? Нефтепродукты? Так они их сами производят. Другие же мусульманские страны, развивающие сотрудничество с российскими регионами Поволжья и Северного Кавказа, делают это без оглядки на наличие исламской экономической сферы в России. Например, Турция, которая заметно представлена на инвестиционном рынке того же Татарстана, вкладывает в экономику региона без каких-то исламских экономических проектов: более 250 турецких предприятий, действующих в этой поволжской республике (общий торгово-экономический оборот у Казани с Анкарой составляет в год свыше 1 млрд. долларов), функционируют зачастую вне сферы исламской экономики. Турецкие предприятия в Татарстане — это лесоперерабатывающая фабрика по производству фанеры, турецкие гостиницы, заведения общепита, выкупленный турецкой фирмой «Эфес» пивоваренный завод «Красный Восток» в Казани, производящий далеко не халяльный напиток, и пр. И для этого не нужно обязательно развивать исламскую экономику. Ведь те же самые турки прекрасно инвестируют в Краснодарский и Ставропольский края, и не требуют, чтобы там для них открыли исламские банки. Экономическое влияние Ирана в Поволжье крайне скромное, и опять же никто из иранского консульства в Казани не настаивает, что для торгово-экономических отношений с Тегераном обязательно нужен исламский банк в Татарстане. Аналогично обстоят дела и на Северном Кавказе: Катар, который проявил интерес к сельскому хозяйству Ингушетии, нигде не заикался, что ему в Магасе или Назрани срочно надо открыть исламский банк.
Проще говоря, та логика, в которой лоббисты обязательного внедрения исламской экономки в России для привлечения щедрых инвестиций из стран зарубежного исламского мира пытались настаивать на ее развитии, зашла в тупик. Если арабы, турки, иранцы хотят прийти на российских рынок, их устроит обычный капитализм, желательно без российской коррупции и откатов. А то, что капиталистическая экономика в современной России не имеет исламского сегмента, не беда и проблемы не представляет. Те же халяльные кафе и продуктовые магазины могут прекрасно функционировать в рамках обычной экономики и по законам обычного капиталистического рынка.
Поэтому все попытки дать толчок развитию исламской экономики в России в постсоветский период за счет внедрения исламского банкинга или рынка исламских облигаций заканчивались если не полным провалом, то настолько незначительными результатами, что воспринимать их всерьез не получалось. Имеющиеся объединения мусульман-предпринимателей (например, «Ассоциация мусульман-предпринимателей России» во главе с владельцем хлебобулочных магазинов и ларьков Айдаром Шагимардановым и Международная ассоциация исламского бизнеса во главе с бывшим футбольным тренером Маратом Кабаевым, отцом депутата Госдумы Алины Кабаевой) прекрасно развиваются в рамках внеконфессиональной экономики, хоть и любят периодически заявлять о важности и нужности исламских экономических институтов, но при этом прекрасно ведут свой бизнес и без них. Собственно, всю свою инфраструктуру они создали при сегодняшнем российском капитализме.
В итоге, если на практике исламская экономика так и не получила своего развития в России за весь постсоветский период, то логично, что и нет смысла готовить специалистов по этой сфере в массовом порядке: эти люди окажутся не востребованы, им все равно придется на рынке труда искать работу по другой специальности (в лучшем случае уйти в сферу обычной экономики). Всё больше и больше разговоры о необходимости продвигать разного рода проекты из области исламской экономики дальше разговоров, бесконечно-безрезультатных форумов, семинаров и тренингов не идут. Поэтому то, что специальность по исламской экономике закрыли в Российском исламском институте в Казани особой трагедией не стало. Поэтому и в словах его ректора, уважаемого Рафика Мухаметшевича, хоть и чувствуется досада, но безутешного горя мы никак не наблюдаем.
Загрузка...
Комментарии (0)