Византийская церковь и «протесты»
- этнополитика
- 24.Янв ‘21
- 0
- 333
- 0
Загрузка...На «Ноже» в честь Навального вышла статья Дани Плешака о том, как менялась власть в Византии которая для многих сегодня является образцом православной империи.
В ней он, с опорой на историка Энтони Калделлиса показывает, что василевсы Нового Рима были не совсем уж самодержцами, а опирались на поддержку народных масс.
Сама Византия не была ни империей, ни полноценно религиозным обществом, а умеренно религиозной республикой.
Смелость и широта взгляда, предложенного нам Калделлисом, конечно, завораживает, но нужно, все-таки внести некоторые уточнения.
Как верно замечает Плешак, Калделлис — infant terrible современной византинистики (не сказать бы хуже).
Многие его идеи не выдерживают серьезной критики, потому что на всякий аргумент можно привести по двадцать контраргументов.
Республика — как бы мы ни понимали это слово, в просвещенческом или античном смысле, — предполагает существование тех или иных институтов, при помощи которых народ может влиять на происходящее в государстве и, в частности, на процедуру передачи власти.
Было ли такое в Византии? По крайней мере с 8 века и по конец Империи в 15 мы не находим таких механизмов. Единственным средством влияния на ситуацию у народа было вооружённое восстание, бунт, как, собственно, это и происходит при монархическом строе.
При этом военные перевороты, которые, действительно, случались в Византии часто в 8-9 веках, происходили не столько из-за каких-то социальных идей, сколько из-за желания могущественных губернаторов, обладавших войсками, симпатиями населения своего фема и ресурсами, сесть на императорский престол.
Приход к власти императоров Исаврийской и Аморийской династий был таким вот восстанием с высокопоставленным полководцем, — совсем не республиканский порядок.
Начиная с 10-го или 11-го века было несколько правящих кланов которые обычно находились друг с другом в родстве.
Из этих кланов и выбирался будущий правитель. Особенно это видно по почти анекдотичным попыткам создать видимость легитимности престолонаследия в середине 11го века, когда последняя представительница титульной императорской династии, престарелая Зоя, становилась формальной супругой, соправительницей или опекуншей аристократов или просто фаворитов из своего окружения.
Императоры Династии Комнинов вообще проводили целенаправленную политику завязывания уз родства между всеми знатными кланами империи, так что ближе к закату Империи все они слились в одну сеть (чего стоит, например, Михаил Ангел Дука Комнин — три знатных рода в именовании одного человека).
Назвать такую аристократическую олигархию республикой всё-таки затруднительно.
Что касается епископата и конкретно Константинопольских патриархов, то они были фигурами достаточно слабыми. Сильные императоры нередко меняли патриархов по своему усмотрению.
Однако, были и слабые императоры, которые сколько ни меняли патриархов — контроля за ситуацией так и не смогли достичь. Показательным является пример Михаила Палеолога, у которого отставленные патриархи даже из резиденции не выезжали, продолжая оказывать влияние на политические процессы.
Всякое бывало.
Загрузка...
Комментарии (0)